Продолжается процесс над бывшим саранским чиновником, любившим «поиграть в барина»
Ленинский райсуд продолжает рассмотрение «барского» уголовного дела экс-саранского чиновника Евгения Каргина. Будучи руководителем муниципального предприятия «Городская недвижимость», он на протяжении пяти месяцев отправлял десятерых подчиненных «батрачить» на его «фазенду» в поселок Николаевку. Вознаграждение за труд на личном участке начальник отдавал за счет государства. За «использование служебных полномочий… из корыстной заинтересованности, повлекшее нарушение прав и законных интересов граждан и организации» Каргину грозит до 4 лет неволи. 11 октября в суде выступили его заместитель и шофер, который возил «рабов» на участок. Почему первый пытался всячески выгородить бывшего начальника, а второй говорил правду — пыталась узнать Екатерина Смирнова.
Читайте также «Барин» из нашего города 30 сентября 2017, 07:30Бывший руководитель «Городской недвижимости» Евгений Каргин может угодить на нары за рабский труд подчиненных.
Подобных этому уголовных дел в практике мордовских судов еще не было. Безропотные работяги равняли землю на участке директора, делали ремонт в двухэтажном коттедже, обшивали баню, копали картошку и каждый день мыли его внедорожник. Но эксклюзивность случая даже не в этом. Начальник не посчитал нужным заплатить рабочим за их труды (не считая разовое угощение водкой и салатом) и не признал своей вины. По его мнению, властьимущие имеют право так поступать с теми, кому не удалось пробиться в «верхи»…
На очередное заседание по делу в качестве свидетеля явился заместитель директора «Городской недвижимости» Семен Сеськин. Он проработал с Каргиным бок о бок целых восемь лет. Почему-то мужчина был очень раздражен и всячески пытался выгородить бывшего начальника. Все его фразы независимо от вопросов начинались с оборотов «я вам еще раз повторяю» и «я вам уже говорил». «Мы с Каргиным были в хороших отношениях! — начал повествовать Сеськин. — Да, бывало, что ругались. Но уже через пять минут улыбнемся друг другу, и конфликт исчерпан! Всего на нашем предприятии трудятся 136 человек. Мы обслуживаем административные здания всего города и городского округа. Конечно же, сотрудники были загружены работой! Где замок починить, где шуруп ввинтить…» — «А как относился Каргин к подчиненным?» — задает вопрос гособвинитель Мария Тарасова. «Я вам еще раз говорю: с уважением! Никто не обижался, я думаю», — «В чем это проявлялось?» — «Ну он разговаривал как человек с человеком, а не как директор!» — «Были ли на предприятии разговоры о том, что Каргину нужны рабочие на его личном участке?» — «Я же вам говорю: никогда!» — «А после планерок он просил задержаться мастеров, чтобы дать дополнительный наряд?» — «Я еще раз повторяю, что нет!» — «Вам что-либо известно о том, что рабочие предприятия работали на его участке?» — «Я тысячу раз повторяю, что нет! Меня 16 раз допрашивали в ФСБ! Какой из меня свидетель?!» — почему-то горячится Сеськин. Затем поясняет: мол, узнал о рабском труде сотрудников лишь тогда, когда чекисты попросили отпускать работяг на допросы. «Я даже не знал, что у Каргина свой участок есть!» — нервно замечает заместитель. «Вы видели, как сотрудники «Городской недвижимости» мыли машину Каргина?» — «Не видел! Не следил!»
Прокурор просит огласить показания, которые мужчина дал на предварительном следствии. Зачитывает судья Руслан Апарин: «Всеми вопросами управления учреждением занимался лично Каргин. О том, чтобы я принимал личные решения даже в его отсутствие, не могло быть и речи, так как он запретил бы мне что-либо предпринимать. Бывшего директора я могу охарактеризовать как властного, недостаточно компетентного в вопросах деятельности учреждения человека, который стремится к унижению рабочих, чтобы показать свою власть над ними. Рабочим Пшеничникову и Беляеву он давал указания мыть личный автомобиль марки «Вольво» зачастую несколько раз в день, о чем они стали рассказывать после увольнения Каргина. Заметив, что работники по большей части свободны, директор стал привлекать их к труду на личном участке в Николаевке. Я там не был, но знал об этом от рабочих. Они общались на эту тему между собой, и я слышал их разговор. По их словам, работа на участке производилась ежедневно. Фактически они не исполняли своих трудовых обязанностей, как и мастер Сазанов, который контролировал их на участке. Этот факт Каргин от меня скрывал. Дополню, что он наказывал Пшеничникова и Юдина за употребление спиртного. При зарплате в 7,5 тысяч рублей их оштрафовали на 1 700. Думаю, что рабочие не могли отказаться от работы на его участке, чтобы получать зарплату…»
Затем Сеськину демонстрируют подпись под протоколом допроса. «Да, моя! — признает он. — Но тогда я расписался без очков! Мельком, можно сказать! Не читая!» — «А как же тогда вы сейчас, будучи без очков, смогли разобрать свою подпись?» — задает вопрос Мария Тарасова. Такого поворота Сеськин не ожидал. Нервно посмеявшись, он виновато заявил, что чисто интуитивно угадал ее. Затем торопится внести ясность: необоснованно сотрудников никогда не наказывали — лишь за употребление спиртного! «Да наши сотрудники — потенциальные алкаши! — отзывается о подчиненных Сеськин. — Вот и пришлось наказать их для примера! Я заставлял их писать заявление об увольнении без даты. Просил Юдина и Пшеничникова принести мне справку о кодировке, в противном случае пригрозил увольнением! Они просьбу выполнили. Зарплаты ведь у нас невысокие. Никто к нам работать не идет, и приходится держать даже таких…» На финальный вопрос судьи о характеристике Каргина Сеськин ответил так: «Когда ко мне приезжали журналисты, я заявил, что Каргин — очень хороший человек, на него можно медали вешать!» Но, несмотря на продемонстрированную суду свою «информационную открытость», после окончания заседания Сеськин побежал за фотографом «С» и попросил не размещать его снимок в газете…
Затем в зале появился водитель автобазы администрации Александр Скворцов. Свою службу он охарактеризовал так: «Куда пошлют, туда и еду». «Да, рабочих в Николаевку возил, — вспоминает шофер. — Почти что каждый день, по два-три сотрудника, сам оставался в машине и ждал их. Забирал на обед и привозил после… Сам заходил на участок. Рабочие косили траву, подметали мусор и носили мебель…» Скворцов честно отмечал эти поездки в маршрутном листе. Данные документы приобщены к уголовному делу в качестве доказательств…