Воспоминания благочинного Покровского мужского монастыря игумена Амфилохия (Куцын) о схиигумене Иерониме

На вопрос: кто схиигумен Иероним для меня? Можно ответить словами евангелия «Имже вся быша». Все, что касается воцерковления, монашеского пути, все связано с именем батюшки. Все чем в жизни Господь наградил меня, монашеский чин, священнический, служение Богу, предстояние у Престола - все благодаря о. Иерониму.

            Мы - Православные христиане с детства, считали себя таковыми, хотя, по сути, ими не были. Ведь важно не только верить в Бога, ходить в храм, главное исповедовать Христа своей жизнью. Это я понял только после встречи с батюшкой. На него можно было смотреть, и это уже была проповедь монашеская.
            О.Иероним сам и есть живая проповедь Христа. Он никогда много не говорил, и вообще не отличался красноречием. Да ему и не нужно было это. Одно его слово весило больше чем сто красноречивых слов ученого богослова. Проповедь батюшки - это его жизнь, каждодневный труд над собой.
            Впервые я увидел о.Иеронима в Санаксарском монастыре. Он поразил меня не чем-то внешнем, в нем чувствовалась внутренняя сила, сила духа, веры, молитвы. И эта сила так подействовала на мою душу, что я не мог даже говорить при батюшке, буквально не мог вымолвить слова. Только слушал наставления Старца и молчал.
            -Люди живут ради мира, а есть жизнь вечная, нам бы только здесь пожить, а о Вечном мы не думаем, -говорил о. Иероним.
            Слова эти золотым зерном ложились в мое сердце, как в добрую почву и произрастали. Господь через батюшку сеял, и в душе росла любовь к Богу. Я сравнивал как все сложно дома. Как люди стремятся друг перед другом устроить материально свою жизнь но, не имея культуры постепенно все больше и больше развращаются. Золотой телец поглощает их души. А здесь люди живут просто, довольствуются малым, и эта простота привлекла меня. Постепенно пришло решение: все домой я не вернусь. Еще не было осознанного стремления к иночеству, как Господь управит. Но после поездки в Дивеево и к батюшке все больше склоняли меня к монашескому пути.
            О. Иероним сам очень любил монашество, как путь, на котором человек более свободен, чтобы следовать за Христом. И всем он стремился привить эту любовь.
            - Плотской думает о плотском, а духовный – о духовном, часто повторял батюшка. Он вовсе не был противником брака, как некоторые ему приписывали. Просто ему было открыто расположение человека, и Старец помогал не сделать ошибки. Если человек стремиться к духовному постепенно любовь к Богу вытесняет все мирское в его сердце. И хорошо, когда ты свободен от уз и можешь всецело посвятить себя Господу.
                  Когда батюшка приехал в 1997 году к нам в монастырь на Престольный праздник Покрова Пресвятой Богородицы, он общался со мной в келье целый вечер, и благословил на иноческий путь. В скором времени Владыка прислал депешу-благословение и в Санаксарском монастыре архимандрит Варнава совершил мой постриг в иночество.
            На следующий день меня рукоположили во диакона. Сорокоуст я тоже служил в Санаксарах, и каждое утро исповедовался у о. Иеронима. господь сподобил такой милости в самом начале служения Ему быть в течении сорока дней под началом и руководством духоносного Старца.
            Батюшка каждый день исповедовал, и все служащие обязательно исповедовались у него. Бывало те грехи, которые я не называл, о Иероним говорил сам. 
            Весть сорокоуст изо дня в день я исповедовался у него. Какая это милость Божия поймет тот, кто на себе испытал. Это урок на всю жизнь, как нужно вычищать все тайники души, чтобы в Алтаре предстоять Всевидящему Господу.
            Ни знаний, ни опыта у меня не было. Возникало много вопросов, чтобы ответить на них нужно перечитать много книг. А рядом со мной был Старец, который сам как раскрытая живая книга мудрости Божьей. Любой возникающий вопрос я обращал к батюшке и сразу получал нужный ответ, в правильности которого у меня не было сомнений.
            Все знания ложились как на чистый лист. Просто воспринимай, впитывай эту благодать и все, больше от тебя ничего не требуется. Вместо растерянности, неуверенности вполне вероятные для молодого инока, близость батюшки внушала спокойствие.
            О. Иероним давал такие исчерпывающие ответы, что не оставалось неясной ни одной запятой. И сейчас, по прошествии, многих лет я вспоминаю это время, как лучшее в моей жизни.
            Батюшка исповедовал нас, а потом доставал огромную кипу листов и вынимал частицы.  У него били отдельные просфоры, старческие, и он за каждое имя вынимал частицу. Столько листов исписанных именами, что это занимало несколько часов. После полунощницы как начнет, и все вынимает, и так каждый день. Если батюшка зная, что на следующий день не будет возможности вынуть частицу за каждого, то он с вечера все прочитывал. Такой подвиг молитвы за людей учил лучше всяких книг, как нужно служить Богу и людям. Один Господь знает, скольких людей спасал этот кропотливый труд любви. Старец как верный слуга собирал души людей, омывал их грехи в Животворящей Крови Господней и возвращал их как блудных сыновей своему Отцу.  Батюшка не говорил, делай так, иди эдак, просто жил на наших глазах по Евангелию, и это тот свет, который всегда будет указывать путь.
            В конце сорокоуста меня постригли в монашество и рукоположили во иеромонаха. Конечно, я опасался. Были сомнения, не рано ли такой груз. Хотя это и происходило на волне первой благодати, но все же в двадцать лет становиться пастырем для овец Христовых. Я поделился с батюшкой своими переживаниями, но о. Иероним развеял мои сомнения и укрепил духовно.
            -Как Архиерей, раз Архиерей благословил, значит, Воля Божия.
            А у меня кроме Страха Божия ничего не было в душе, только желание угодить Господу. Моим восприемником в постриге стал о. Иероним. Постригалось десять человек. И я помню, как батюшка радовался за нас. Ему было открыто то, что нам плотяным не было видно. Схимническое облачение очень строгое, а батюшка улыбался как ребенок, всем своим существом он выражал счастье. Вероятно, постриг в монашество он воспринимал, как личный праздник. Духовными очами он зрел невидимое для других. В качестве иеромонаха я вернулся в наш Покровский монастырь. В отличие от Санаксар обитель у нас маленькая, из братий только два монаха: игумен и я. Первым пострижеником нашего монастыря был сам батюшка Иероним. Тогда здесь был приходской храм, и на покое жил архимандрит Модест. Именно он и постригал нашего батюшку в монашеский чин. А через несколько лет сюда приехал игумен Пахомий, и на этом месте образовался мужской Покровский монастырь. Вот в таком благодатном месте, освященном пребыванием двух Старцев, мне надлежало служить Господу. Я был молодым неопытным монахом. Мне не пришлось долгие годы проходить искус, подготовку к постригу и тем более к священству. Все произошло стремительно. И вот теперь началась главная борьба.
            При каждом падении на меня нападал бес уныния, а для этого было много поводов. Наваливалась тяжесть, и казалось, выхода из ситуации нет. Мы сразу ехали к о. Иерониму. Туда едешь такое уныние, что плакать хочется, а назад возвращаешься смеясь.
            Пришел к батюшке Иерониму и говорю: - Батюшка, тяжело мне, и нечего не могу сделать.
            Старец сидел на кроватке, я стал у его ног на колени, он повернулся и откуда-то из-под подушки достал книгу, раскрыл ее просто так наугад и произнес:
            - А ну-ка прочитай.
            Я стал читать без никакой мысли. У самого просто слезы на глазах от бесовской тяжести. Дочитал абзац… и начал смеяться. Куда делось мое горе. Прочел 4-5 предложений, и в них и то, что со мной происходило, и выход, что нужно делать. Через несколько минут как ребенок я убежал от Старца с легкостью и спокойствием. И так было всегда.
            Потом враг стал по другому донимать. Стали приходить помыслы, перейти в другую обитель. Наш монастырь маленький, вот бы перейти туда, где большое братство, и монастырь как единый отлаженный организм. И постепенно, то не нравиться и это. Стало казаться, что жить, не выносимо. Но приедешь к батюшке, и это невыносимо лопается как шарик. Вернешься домой, думаешь, и куда мне идти здесь так хорошо. Где те проблемы, которые казались неразрешимыми только час назад. Проблема-то с муху, а казалась огромной как гора. В течении минуты Старец проткнул этот раздутый лукавым пузырь, и все бесовское наваждение лопнуло. Но постепенно враг опять  подкрадывается со своей сетью помыслов, опять внушает  желание перейти в другое место. Совершенно измученный столь неравной для меня борьбой приезжаю к батюшке, и он, сказав всего три слова, положил конец бесовским  козням. Выслушав сначала все мои аргументы, о Иероним немножко склонился и так заботливо, как мать мягко промолвил:
            Не оставляй Пахомия, не оставляй.
            Вот что в этих словах? А во мне они пробудили и любовь и совесть. Как же я оставлю брата, – Подумал, я словно очнувшись. Откуда взялось и терпение, и стремление все преодолеть ради нашей дружбы, чтобы не потерять столь искреннюю любовь брата и все-таки оправдать его доверие ко мне несмотря ни на что. С тех пор помысел «уйти» не находил места в моей душе. Вот так бывало. Речь Старца простая, христиански обыденная, а стоит батюшке сказать простое предложение, и оно меняет человека полностью. И тяжесть уходит. Конечно, без молитвы это слово не имело бы веса. Но главное-любовь. Все вопросы о. Иероним  решал с позиции любви, той которую заповедовал сам Спаситель на кресте. Любви распятой за других. Ведь это нам становилось легко, а на батюшкины плечи спускался тяжелый груз, и он его не только безропотно нес, и еще дарил нам радость. Сомнений в правоте батюшки у меня никогда не возникало, было полное доверие, ведь я знал батюшку, видел его силу духовную. Всегда на любой вопрос я получал необходимый ответ.
            Часто были вопросы из пастырской практики.
            Пришла ко мне женщина и сообщает: - Я была в Москве у целительницы.
            -Эта женщина не от Бога, объясняю я ей.
          -Как же не от Бога? Она в храм ходит, меня в храм тоже привела, сказала исповедаться и причаститься и сама она причащается, а потом говорит, пойдем ко мне я тебя вылечу.
            -Не Божией силой она лечит, - повторяю я ей.
            - Как это не Божьей? Она говорила, что священник благословил лечить. Она людям помогает.
            После этих слов я не знал, как объяснить женщине, что целительница эта от лукавого. Душой понимаю, а аргументов никаких не нахожу. Приехал к о. Иерониму. Рассказал случай и спрашиваю: -Батюшка, за что тут зацепиться? Что не так?
            -Апостолы как говорили, - разъяснил Старец. 
            -Именем Христовым встань и ходи, или прозри. Все исцеляли именем Божьим. А бабка говорит: пойдем, я тебя вылечу.
          Святые никогда не произносили: я тебя вылечу. Спрашивали: веруешь в Господа? И Господь тебя исцелит. А кто такая «я»? Болезнь-это последствие греха, корень болезни грех. Сначала нужно тянуть корень. Чтобы человек выздоровел, нужно снять грех. А бабка, что священник, грехи снимать?
          Сам Спаситель говорил: «Прощаются тебе грехи твои. –А за тем. –Встань и ходи». Никакая «целительница» грехи снять не может, отсюда и ясно, кто ей помогает лечить.
            -Батюшка, она считает себя Православной, причащается, исповедуется и благословение имеет лечить…
Старец вздохнул и произнес: Как это батюшки могут такое благословлять?
            Часто о. Иероним рассказывал о царе Николае II. Шел 1997 год. Тогда еще неизвестно было, прославят Царя-Мученика или нет. Шла настоящая борьба. Много было противников прославления. Но батюшка всегда говорил: -Царь у нас Святой! Дарил нам иконочки Царя, книжки. Еще говорил:        -Распутин –раб Божий. Я за него молюсь. Он не называл Святым, но подчеркивал, что Григорий Распутин оклеветан.
          С большим благоговением о. Иероним относился к святыне. При мне батюшка подарил монаху иконочку, а он, не задумываясь, сунул ее в карман.
          Старец сразу же остановил: - Нельзя иконочку класть в карман ниже пояса.
          В духовной жизни батюшка давал советы, и эти ответы были из его опыта.
          В священническом служении разные возникают ситуации, в которых разобраться без необходимого опыта очень сложно. Духовные очи Старца были открыты. Для нас он становился переводчиком или проводником в духовный мир.
          Служили мы в детском доме. Дети там очень больные. Иной раз не знаешь, что от них ждать. Вот и на этот раз случившиеся потрясло нас. Одна девочка подходя к Причастию махнула рукой и ударила Чашу. О. Пахомий удержал святые дары, но Кровь выплеснулась на облачение и капнула на пол. Я тщательно соскреб краску с пола и сразу же поехал к батюшке. В душе смятение и трепет. Рассказал все о. Иерониму и спрашиваю: -Что это, батюшка?
          -Да это бес посмеялся над вами, -ответил Старец.
          О. Иероним так это произнес, что мне стало спокойно на душе, не то, чтобы от самих слов, как раз их смысл и не особенно понятен, а от той духовной поддержки, которую оказывал батюшка.
            Не любил о. Иероним чтобы его хвалили, превозносили, сам он всячески уничижал себя.
          -Нам бы в Царствие Небесное хоть на собачий коврик, -сокрушался батюшка.
          Старец учил, как важно рано вставать, не делать себе поблажек, вычитывать все Правило, полуношницу, обязательно читать Псалтырь. Батюшка особенно делал ударение на чтении Псалтыри.
          О. Иероним научил нас любить Святейшего Патриарха Алексия II. Раньше мы относились к нему просто как Священноначалию, Предстоятелю нашей Церкви. Но батюшка всегда так тепло отзывался о нем: - Патриарх у нас святой жизни, - часто повторял Старец. Так, что его особенная любовь передалась и нам.
          Неоднократно слышали мы от батюшки Иеронима: -Нужно быть, как дети… . И при этом он показывал открытку, на ней два забавных малыша сидят в скорлупке, как птенцы. В этом проявлялась особая мудрость Старца.
          В детском сердце нет ни гордости, ни зависти, ни злобы, ни сребролюбия, ни высокомерия, а только беззащитность, чистота, бескорыстие и радостная улыбка навстречу каждому.
          Как любящий отец своих детей батюшка никогда не отпускал нас без подарочка. Конфетку, яблоко, куличик или просфорочку – обязательно что-нибудь даст. Идешь, несешь частичку батюшкиной любви и тепло тебе, и радостно, и словно все вокруг радуется с тобой.
          Вот так мы и жили под старческим крылом, как те младенцы в скорлупках. Жили беспечно, и казалось, так будет всегда. 
          Господь дает человеку крест и сразу же помощь. Но помощь дается до тех пор, пока есть крайняя необходимость. Так и мать пеленает ребенка, носит на руках, а только младенец окрепнет, начинает самостоятельно делать первые шаги, пусть неуверенно, но идет сам. Мать всегда начеку, всегда готова поддержать.
          И Господь всегда рядом с нами, поддерживает нас, укрепляет на жизненном пути, а с дорогим батюшкой близилось расставание в этой временной жизни.
          Для храма нужен был колокол. Приехали мы к о. Иерониму спросить благословения. Он возрадовался, закивал: - Да. Да. – И стал, как звонарь перебирать руками невидимые веревки будущего колокола и напевать:
          - Люди Божии идите в храм, идите к нам, люди Божии идите в храм, идите к нам…
          После того благословения у нас и сомнений не возникало, колокол будет. И дальше все складывалось удачно. Колокол на 500 кг. отливали по старинной технологии. Из воска делали специальный макет. Наконец через три месяца колокол был готов.
          После Троицы, на Духов день мы отслужили и поехали к о. Иерониму, чтобы поделиться с ним радостью. О том, что батюшка тяжело болен, нам было известно, но все же надеялись на чудо. А оказалось, это последняя наша с ним встреча. Старец обитал уже в игуменском корпусе. Когда мы вошли к нему, я поразился, комната, где батюшка Иероним теперь жил, была совершенно пустой. В ней только стояла кроватка и какая-то этажерочка, на ней лежало Евангелие и Крест. Раньше многие соблазнялись и осуждали батюшку, судачили: «О. Иероним-схимник, а у него в келье столько вещей. У монаха, мол, ничего не должно быть и т.д. И Господь так премудро показал всем, что батюшке в этой жизни кроме Креста и Евангелия ничего не было нужно. А все вещественное переходило через его руки, как благословение и помощь нуждающимся людям.
По промыслу Божьему о. Иероним провел последние дни своей жизни, как странник в чужой комнате и отошел ко Господу в голых стенах, как истинный монах. Лишь с Крестом и Евангелием он был до смерти неразлучен.
          Мы сообщили батюшке, что колокол готов. О. Иероним улыбнулся, порадовался за нас. Незадолго до этого удалось побывать в Сарове, там открыли пещеры под монастырем. Два камня из них мы привезли батюшке. Камни оказались причудливой формы, словно кости.
          О. Пахомий стал спрашивать благословение поехать на Украину. Старец ответил: -Не уезжайте никуда, оставайтесь в России.
          Я удивился, ведь мы собирались только проведать мать, а батюшка говорит «не уезжайте из России». Этими словами он будто камень нам под ноги поставил, и мы обрели твердую почву для дальнейшей жизни.
        У меня на душе в это время было очень тяжело, бес уныния снова терзал мою душу. А тут вижу, батюшка умирает. Вдруг мне стало ясно, что скоро Господь призовет о. Иеронима к себе. На его лице было видно начертание смерти. У меня слезы навернулись на глаза. Я ничего не говорил, просто опустился на колени у батюшкиной кроватки.
          О. Пахомий деликатно вышел. Старец посмотрел на меня и все понял. Он привстал, хотя ему это было неимоверно трудно, боли он терпел адские, и стал говорить о терпении скорбей. У меня в это время были скорби.
          -Все надо терпеть, - произнес батюшка. – Все скорби от Бога. Господь посылает скорбь, и ее нужно терпеть. Когда человек терпит, возле него стоит Господь. Нет скорби не от Бога, чем больше скорбь, тем ближе Спаситель к нам.
          О. Иероним говорил это из своего опыта. Врачи удивлялись: как он может терпеть такую боль, а он даже не стонал.
          На смертном одре сильный духом Старец укреплял своего молодого, здорового, но духовно немощного ученика. Слова батюшки краеугольным камнем легли в основание моей монашеской жизни.
            Теперь, когда  одолевает скорбь, или смущает минутная слабость, я всегда вспоминаю, как смертельно больной батюшка Иероним, превозмогая боль, поднимался с одра, чтобы поднять меня.
          Через несколько минут мы простились, а спустя два дня он отошел ко Господу. Когда я приехал на отпевание, в душе не было смятения, а напротив – мир и спокойствие. И это тоже было подарком от батюшки.
          Я понимал, что потерял самого близкого человека, и теперь не к кому идти, но в сердце – тишина и покой. Господь не позволил скорби нарушить таинство успения старца.
          Старец Филип Дионисиатский говорил: «Братья мои! Тот, кто не видел как умирает преподобный, не может иметь истинного знания о смерти, жизни и бессмертии. Смерть святого человека так поучительна».
          Для христианина смерть – это второе рождение. Рождение к лучшей жизни, возвращение в Небесное Отечество. После упокоения о. Иеронима я впервые опытно понял, что это действительно так.
          Вначале чувство сиротства не покидало нас. Но со временем мы поняли, что батюшка нас не оставил. Трудно тебе, приедешь, станешь на колени у родной могилки, попросишь, в чем испытываешь нужду, и тяжесть покидает тебя, греховный груз падает с плеч, как тогда, рядом с батюшкой, и уже нет между нами времени, нет расставаний, сама смерть не властна над любовью и молитвой.
          А помощь получаешь мгновенно. И не только мы это замечаем. Один близкий нам священник о. Олег очень почитает о. Иеронима, хотя знаком с ним при жизни не был. Однажды он приехал, отслужил панихиду на могилке о. Иеронима. Написал по примеру других записочку: «Батюшка, нужен кирпич  для колокольни, помоги». И положил в специальную корзиночку для записок на могилке. А через неделю из Москвы пригнали целый камаз кирпича, кто-то пожертвовал.
          Часто вспоминаю одну беседу с батюшкой. Мы сидели тогда в моей келье, я признался, что мне тяжело молиться. О. Иероним выслушал и принялся объяснять: - Надо себя понуждать через силу, а потом молитва будет такая приятная, такая сладкая, как мед. И сладость она будет доставлять такую, как тающий во рту мед.
          И чтобы лучше мне передать смысл своих слов, старец стал показывать, какую будешь испытывать тяжесть, а потом, как же эта молитва будет, словно мед таять во рту, и как он эту сладость вкушает на устах.
          Батюшка настолько возрадовался, когда заговорил о сладости молитвы, что было понятно, насколько ему хочется донести и до меня эту радость.
          Через год после смерти батюшки перед нами стал вопрос: какое подсобное хозяйство завести.
          Когда мы были, у Владыки один священник рассказывал, как хорошо иметь пасеку. График свободный, занимайся пчелами, когда тебе удобно, доход хороший, причем работа чистая и не соблазнительная для монаха, это же не свиней на мясо разводить.
          - Вот и вы попробуйте, - благословил нас Владыка.
          Пасека у нас получилась, трудности есть, а где их не бывает?
          Главное труд этот оправдан. Мало того, занимаясь пчелами, я заметил, что нам монахам еще многому можно у них поучиться.
      Как пасечнику, мне хорошо теперь известен вкус меда. Мед у нас очень хороший, настоящий, чистый, без примесей, им невозможно пресытиться.
          Батюшкины слова о сладости молитвы стали особенно притягательны для меня. Стяжать бы такую же сладкую и чистую молитву, чтобы никогда ею не пресыщаться! Только хватит ли и всей жизни на это.

 
По теме
 В  Мордовии православные христиане начали готовиться к празднованию Пасхи.
Экспертное злоключение - Столица С Перед Пролетарским райсудом предстал 35-летний сотрудник Республиканского бюро судебно-медицинской экспертизы Евгений Талышкин.
Столица С
JPG Файл - ОМВД Республики Мордовия ММО МВД России «Темниковский» устанавливается местонахождение Киселева Эдуарда Алексеевича, 1970 года рождения, который с 1 марта текущего года не выходит на связь с родственниками.
ОМВД Республики Мордовия
56-ZwtMWG4A - Национальная библиотека им. А.С. Пушкина 27 марта сотрудники Национальной библиотеки им. А. С. Пушкина Республики Мордовия приняли участие в занятиях, которые прошли в рамках программы курсов повышения квалификации «Современная библиотека:
Национальная библиотека им. А.С. Пушкина